Полина Сирота, выпуск 2021

“Отправляясь на Итаку, молилась, чтобы путь был длинным, полным открытий, радости, приключений”... Так и вышло.

Конечно, отдельным ярким впечатлением было и посещение афинского акрополя, и львиных ворот в Микенах, и увидеть вживую маску Агамемнона, (хоть это и была копия, зато в настоящем греческом музее!). В общем, чуть ли не прикоснуться к тому,  что мы с детства видели в наших учебниках, являлось очень важной частью нашей поездки. Но гораздо более интересными приключениями стали вовсе не посещения туристических открыточных мест, а бесконечные подъемы на дикие холмы с неизвестными руинами, которые мы заново открывали. А еще ночные прогулки (почти ночные), переезды на огромном автобусе, вечерние лекции и репетиции, когда ног уже точно не чувствуешь и мозг тоже близок к отключению, составление дневника и даже дежурства. Об этом интереснее и вспоминать, и читать, и рассказывать.

Во  второй день мы приехали в Спарту. Она показалась мне похожей на дедушку, прошедшего не одну войну, увешанного орденами, который вышел на пенсию и сейчас тихо выращивает огурцы на своих склонах.

Было уже поздно, и вход на акрополь был закрыт. Вообще, наличие на спартанском акрополе забора меня огорчило, ведь стены Спарты - ее мужи. Но раз уж так вышло, мы разработали два плана: уйти несолоно хлебавши или лезть через забор. Естественно, мы выбрали второй более варварский метод и пробрались на музейную территорию потайной тропой. Надеюсь, мы ничего не нарушили, ведь там даже не было никакой сторожки или кассы, но древние спартанцы бы, наверное, расстроились. Поэтому мы больше так не делали. К тому же остальные холмы на нашем пути были совсем дикие, и заборов там не стояло.

Ни циклопов, ни лестригонов мы не видели, зато были на стимфалийских болотах, где раньше жили одноименные птицы. Если там побывать, сразу становится ясно, почему эти птицы поселились именно в Стимфалии. Только они могли ужиться с такими колючими дубами. А может быть, это дубы переняли привычки своих свирепых соседей и отрастили острые листья наподобие металлических перьев. И, когда желуди с дубов начали прилетать в затылки, в том не осталось вообще никаких сомнений, хотя и было понятно, что виной всему наши диковатые сатиры, а не древние птицы.

Кстати, о сатирах. Всю поездку мы готовили сценку из Следопытов Софокла. Но репетировать ее только дома было бы скучно. Поэтому мы искали для репетиций античные амфитеатры. один из них, совсем разрушенный, находился высоко на горе, другой был главным театром Эпидавра. Так в нашей копилке оказались три или четыре античные сцены.  А конечной целью был показ сатировой драмы в нашем побратимском афинском лицее Πρότυπο Αθηνών. Мы обменялись представлениями и интересно пообщались после этого. А ещё нас пустили на лекцию по надгробной речи Перикла.

Да, наша поездка несла не только развлекательно хулиганский характер, точнее совсем не его. Мы старались учиться у всех, кто обладает знанием: в первую очередь друг у друга. Каждый день по пути к новой древней вершине, или дома после ужина, у нас были лекции и доклады. Каждый должен был подготовить хотя бы одно выступление.

А еще у вас когда-нибудь был пикник с дебатами прямо в жерле потухшего вулкана? О взгляде, который бросил наш водитель, когда понял, что мы собираемся забраться на вулкан с пакетами еды, ходят легенды. Тема прения была исключительно серьезной: "аристократия или демократия?". Как обычно почему-то победили демократы.  ...

Было ещё много всего. Мы читали  таблички с линейным письмом В, практиковали лечение священным сном в Эпидавре, видели сразу три моря с Акрокоринфа, гуляли по древней Мистре, слушали историю про сову от господина Папатеодору, успели несколько раз заблудиться, купались в море в ноябре... Что-то я наверняка забыла, потому что это было давно, и не факт, что правда, хотя очень хочется в это верить.

В общем, вот такое вот приключение у нас вышло. Хотя на Итаке мы так и не побывали. Ну, ничего, какие наши годы, ещё доберёмся и до Итаки.

[ноябрь 2018]

Александра Столпнер, выпуск 2021

Из нашего знакомства с Грецией мне вспомнился такой момент: мы сидим на склонах афинского Ареопага и переводим послания апостола Павла. Рядом снуют туда-сюда туристы, звучат разные языки, а мы, как живые экспонаты, всё на своём, на древнегреческом. "Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий", - наставлял он нас сквозь тысячелетия. И мы, как могли, старались иметь любовь, говоря на этом по-ангельски странноватом языке, чтобы не звучать каким-то непонятным кимвалом. В нашей гимназии мы читали много замечательных древнегреческих текстов, но этот раз затмил собой все прочие. Жил-был когда-то в далёкой древности некий апостол Павел, делал добрые дела и пламенно проповедовал на Ареопаге афинянам о силе любви. А есть мы, дети 21 века, развалились на том самом Ареопаге, смотрим на те же храмы Акрополя, которые были видны отсюда внимающей слову афинской толпе, и переводим его речь. И именно эта связь эпох, культур, людей стала самым ярким впечатлением, подаренным мне Грецией.

[март 2018]

Григорий Солнышкин, выпуск 2021

“Никогда не зарекайся, клятв напрасных не давай

Знай, что может все случиться, может все произойти…”

Архилох, стихи о солнечном затмении (fr. 74 Diehl³)

Греция – страна музеев. Но по-настоящему почувствовать это удалось лишь в последний день. Не попав в один музей, всем музеям музей, Национальный археологический музей Афин, мы отправились в гораздо менее известный музей Бенаки. Казалось бы, очередной обыкновенный музей, каких много в каждом греческом городе, – нам, порядком уставшим к концу поездки и порядком налюбовавшимся ими, должно быть скучно. Но вышло совсем не так, за неделю мы успели проникнуться и с упоением ходили по комнатам, рассматривая каждую монетку в нумизматических залах: а это кто на ней выгравирован, неужели дельфин? А вот подобную мы уже видели в Коринфе, недавно. А эта, видимо, из Лаконии, сюда мы тоже ненадолго заезжали. А здесь не были, на Эгине, но одна из предыдущих поездок нашей гимназии там была, да и сам этот остров не раз уже всплывал в самых разных наших рассказах, поэтому туда очень хочется заехать. И то же самое в керамических залах: было приятно встретить старых знакомых, предназначение которых мы выяснили ещё в начале поездки, в другом афинском музее, музее Керамика; были там и игрушки вовсе без предназначения, их мы видели очень много в Эпидавре в святилище Асклепия (правда, там как раз они предназначение имели – оставлялась та часть тела, которую надо было вылечить) и почему-то в Микенах; некоторые объекты, конечно, по-прежнему ставили в тупик, как, например, встреченная нами кикладская «сковородка»… До второго этажа, в общем, дошли не все, но все равно музей неплохо подвел итоги поездки. А в Национальный археологический, значит, в следующий раз.

[ноябрь 2019]

Станислава Хижнякова, выпуск 2019

Снова в путь – и вот мы остановились в Мистре. Автобус (слишком большой для узеньких улочек средневекового города) затормозил напротив гостиницы. За окном в темноте классической южной ночи¹ можно было разглядеть загадочные очертания деревьев, живо напоминающих энтов из Властелина Колец. Вывеска на двухэтажном здании гостиницы мерцала лампочками как на новогодней гирлянде, но света в окнах не было. Нас очень быстро вселили, к этому моменту мы уже привыкли к стремительности нашего ритма жизни в Греции. Я бросила чемодан возле кровати, легла поверх покрывала "звёздочкой" и раздумывала лишь о том, стоит ли мне дожидаться ужина или можно сразу же заснуть.

В этот момент к нам в номер постучалась Инна Викторовна – она зазывала всех желающих на вечернюю прогулку. Разумеется, я не могла не оказаться среди желающих. Мне кажется, и моё мнение со временем не изменилось, что нет большего очарования, чем бродить по незнакомому городу в часы, лучше всего обнажающие его душу. Стрелки на башенных часах стремительно приближались к ночи, а мы весьма скромным составом (помимо меня и Тимы на прогулку вышла всего пара человек) шли в неизвестном направлении по тихим улицам. Я помню, как мы вышли на площадь, которая так и осталась для меня безымянной. Трёхэтажные домики толпились вокруг гигантского дуба, проулок, спускающийся с холма, открывал вид на силуэт крепости, а над всеми нами нависала гора. Отчего-то ветви дуба были украшены такими же гирляндами, как и вывеска гостиницы, и всё это мерцание создавало настолько сказочную атмосферу, что хотелось петь (я не умею), танцевать (я совсем не умею) и верить в эльфов. Вместо всего этого я вдруг начала декламировать по памяти стихотворение Сапфо – о любви.

[март 2018]

¹Так, мартовские сумерки обращаются в глазах северян в классическую южную ночь. Прим. ред.

Тимофей Орлов, выпуск 2021

Непросто все-таки бывает говорить с Мнемозиной… Это было давно, и это была совершенно иная реальность. До Греции я не видел принципиальной разницы: лимон ли, кактус ли съесть… Тут же и то и другое росло на каждом углу! Все карманные деньги я спустил на мед – и потому случалось находить пропитание на открытом воздухе. И я добросовестно попробовал – кактусы и лимоны, с медом и без – но так и не полюбил ни то, ни другое. Зато я извлек другой, куда более ценный урок: греческий мед не похож ни на один, известный мне до той поры! И хотя бы за ним я еще не раз вернусь в Грецию – а может, заодно и лимоны с кактусами распробую.

До Греции я что-то, конечно, знал и об истории, и о религии - но не мог в своем разуме связать эти знания с реальностью. Оказалось, что это возможно, когда видишь колонны с корнями, уходящими в прошлое, и вершинами, стремящимися в будущее, древние храмы, в которых до сих пор живут гении места, и груды камней, рельефно выражающие мощь древности.
Так, почувствовав действительную близость к настоящему религии и истории, я по-новому взглянул на эти две науки – а значит, и на мир в целом.

[март 2018]